В этой теме нет ответов

[Sienna_Ipharra]

Ночь опустилась на город. На той стороне залива пестрыми огнями горела набережная. Но было уже тихо — город спал. Иногда по освещенным, но пустым улицам проезжал колесоход с характерной полосатой эмблемой — такси развозило подгулявших гостей по домам.
Их было четверо. Все до безобразия похожи — квадратные челюсти, короткие стрижки, накачанные мышцы. Типичные быки, дежурящие на входе в дешевый стрип-клуб.
В салоне было накурено сверх всякой меры. Быки играли в карты и выпивали.
- Все, - один из них наконец положил карты на стол. - Задолбала меня эта дыра. Который час?
- Второй час ночи, - ответил его сосед слева, тасуя колоду. - Ты отыграться планируешь?
- Не за то отец сына бил, что играл. А за то, что отыгрывался, - сквозь зубы произнес его товарищ.
Его сосед лишь хмыкнул, положил карты на стол и в очередной раз закурил. И тут тихонько клацнул браслет на его запястье и зажег едва заметный огонек.
- Ну что, тоскливые задницы, поздравляю, - сообщил мужчина своим компаньонам. - Пошли, повеселимся...

- Вы поймите, комбинат не может продолжать работу в таком режиме дальше, необходимы фильтры для очистки воздуха, на меня давит губернатор, на него давят экологи и пресса, в штате растет смертность, статистика по злокачественным заболеваниям просто ужасна...
Она стояла у окна и смотрела на спящий город и огромный мост, перекинутый через залив. Офис находился на самом верхнем этаже высокой башни — мольбы умирающих от ядовитых выбросов комбината сюда не доходили.
Двери отворились, и в кабинет вошли четверо быков из дешевого стрип-клуба.
- Ну наконец-то, - устало вздохнула она. - Я уже боялась что не дождусь вас.
- Госпожа Ифарра, вы слышите о чем я вам говорю уже третий час? - спросил управляющий.
Она даже не удостоила его взглядом.
- Уберите это дерьмо с глаз моих, - тихо произнесла Ифарра.
Проигравшийся в карты сделал едва заметный жест, управляющего схватили за руки.
- Вы не можете так поступить... они же живые... - пролепетал он.
- Они граждане Федерации, - сказала Ифарра.
- Все, парень, аудиенция окончена, - один из быков стал заламывать управляющему руки за спиной.
- Подождите, - Ифарра взяла со стола планшет, открыла какую-то программу, поднесла экран к лицу управляющего. - В прошлом месяце был транж на обновление магистрали 4В. Часть денег списали на операционные расходы. Какие могут быть непредвиденные операционные расходы с банком моих друзей?
Она смотрела на управляющего изподлобья, обиженно надув губки. Словно куколка из какого-то детского мультфильма.
- Украл?
Он пролепетал что-то невнятное.
- Дайте ему двадцать палок, - распорядилась Ифарра.
На лице управляющего застыла гримаса ужаса. Было очевидно, что распоряжение о двадцати палках не сулит ничего хорошего.
- О, это мы с радостью! - воскликнул один из быков. - Помнится, меня однажды оходили палками, за триста грамм бухла в личном шкафчике... так я месяц потом ходить не мог...
Они уволокли управляющего, оставив Ифарру наедине с проигравшимся картежником.
- Мои люди недовольны, - сообщил он.
- Вот как? - в этот раз она не паясничала, удивление было неподдельным.
- Лучше бы вы дали нам раздербанить еще один федеральный галеон, чем таскаться по закоулкам двора и изображать вашу охрану.
- Химсфилд, ну не могу я положиться на кого-то кроме вас... - устало вздохнула она. - И пока Возничий на стадии постройки — придется оставаться здесь.
- Завтра нам придется рано встать, - напомнил Химсфилд. - Мои бойцы будут готовы. Чего я не могу сказать о вас.
Он неодобрительно покосился в сторону стоящей под столом пустой бутылки.

«Дорада» была первым тяжелым крейсером серии Возничий. Она несла ракетное вооружение средней дальности, несколько плазменных пушек и лазеров. Но основной ударной силой были конечно истребители. Небольшие, маневренные, и в то же время — с неплохой защитой и вооружением средней и ближней дальности. Возничий не предполагал планетарного штурма или каких-то серьезных боев, скорее это было оружие принципа «ударь и беги». И этому оружию был нужен толковый капитан.
- Да говорю же, он не согласится... - настаивал тогда Химсфилд.
Они крепко поддали после королевской регаты, бравых велидов неслабо развезло, но Ифарра оставалась как стеклышко. Причиной этому было, несомненно, ее потрясающее природное обаяние. И хрустящая купюра, заблаговременно незаметно сунутая бармену под манжет, с указанием наливать девушке только безалкогольные коктейли. Так или иначе, но в конце концов Химсфилд сдал ей все пароли и явки. Хотя теперь уже наверное и сам не помнил этого.
В мастерской дым стоял коромыслом. Было накурено, откуда-то сбоку летели искры — хозяин прямо тут вырезал необходимую деталь из подручных материалов. Колесоход висел на подъемнике, под ним суетились пара механиков. Ворота скрипнули, изащная фигурка проскользнула внутрь.
Хозяин вышел из-за перегородки, вытирая огромным куском ветоши почерневшие руки, и тотчас заметил постороннюю, снующую между подъемниками.
- Какого дьявола здесь делает змеиная шкура? - громко спросил он.
- Извините, - девушка подошла, придерживая подол платья и аккуратно переступая через куски железа, любовно разложенные на полу. - Я ищу господина Бохэгана.
- А нет здесь таких, - ответил хозяин, и бросил ветошь ей под ноги. - Проваливай.
- Я, честно говоря, очень надеялась застать его, - она развернулась, также осторожно стала пробираться к выходу. - Потому что лейтенант Химсфилд говорил...
И это бы сошло за случайность, не замри она в конце фразы.
- А ну стой, - сказал хозяин. - Пошли, поговорим.
Он был не только ростом выше среднего, но еще и обладал непокобелимым авторитетом. Сей авторитет добавлял ему добрых два десятка килограмм массы и восемь размеров одежды. Авторитет высовывался из-под рубашки и как бы говорил, что пора бы ему искупаться. А еше у хозяина мастерской была насыщенного медного цвета борода, торчащая во все стороны. В бытовке было тесно, но весьма опрятно. Он достал из холодильника бутылку пива, вольготно развалился на диване, и указал гостье на кресло, потом открыл пиво и с наслаждением принялся пить большими глотками. Ифарра с нескрываемым интересом наблюдала за его поведением.
Наконец хозяин сыто крякнул, повертел бутылку в руках и поставил ее на стол.
- Я встретил этого обалдуя Химсфилда во время «полярной кампании», - поведал хозяин мастерской. - Наша эскадра три недели долбалась о плацдарм в системе Иеролес, пока этот обалдуй не предложил выкинуть его роту на Рестом. Там северный океан, он был бы покрыт льдом, если бы не сильные бури, ломающие льдины размером с... да любого размера! И вот мы выбросили этих придурков на побережье, они пешком под обжигающим ветром добрались до батареи планетарной обороны, и свалили ее. В проделанную брешь наши самолеты посыпались как тараканы, дальше уже было дело техники...
Тут он встал, прошелся до холодильника и вернулся на свое место с новой бутылкой.
- А откуда ты знаешь Химсфилда, змеюка?
- Скажем так, он работает на меня... - улыбнулась Ифарра.
- Вот оно что... - слегка опешил бородач. - Э, нет, со мной такие игры играть не получится. Не знаю, что ты наплела Химсфилду, но со мной твой номер не пройдет, крошка. Так что сворачивай хвост колечком, и уползай, по добру, по здорову. Адмирал Бохэган ушел на покой, и змеям служить не будет.
- Вы же меня не выслушали... - попыталась сыграть в хорошую мину Ифарра. - Мне кажется, вам было бы интересно пообщаться...
Она протянула визитку, разжала пальцы. Кусочек пластика упал на столик.
- Да мне оно нахрен не надо, - сказал Бохэган. - И благодари Химсфилда, ибо только его имя удерживает меня от того, чтобы взять тебя за шкирку и вышвырнуть на улицу!

Вообще, она привыкла, что жизнь лично ей не дается легко. Поэтому не рефлексировала над такой вопиющей грубостью со стороны бывшего адмирала. В самом деле, если гора не кланяется Ифарре — значит, к этой горе нужно подобрать другой экскаватор. Остается только найти слабое место...
Приглушенный свет свечей в роскошных подсвечниках. Негромкая музыка. Тонкий шлейф мягких фруктовых ароматов. Это было бы прекрасное место для романтического ужина.
- Что у нас есть на него?
- В общем, немного, - Эарванд отвлекся от своего планшета, пригубил вино.
Ифарра сидела напротив, аккуратно резала стейк из какой-то диковинной местной красной рыбы.
- Велиды тщательно охраняют личную жизнь своих военных, пусть даже и бывших. Наш адмирал ушел в запас после долгих лет службы, открыл мастерскую, жены не было и нет, о детях ничего неизвестно. В связях порочащих был не замечен. Никакого криминала за ним не наблюдалось. Образцовый вояка, хорошо служил, скромно живет.
- Это никуда не годится, - покачала головой Ифарра. - Мне нужна хоть какая-то трещинка в его броне.
- Хозяйка была бы чуточку терпелива, и тогда ей не пришлось бы впустую напрягать свои голосовые связки, - заметил Эарванд. - Бохэган старший сын в большой и дружной семье. Двое его братьев поступили на военную службу, и оставили на попечение семьи овдовевших жен и осиротевших детей. У Бохэгана две родных сестры, два племянника, двоюродный брат — он сейчас служит — и тяжело больная матушка.
- Насколько тяжело? - оживилась Ифарра.
- Достаточно... тяжело, - ответил Эарванд. - Сейчас решается вопрос с покрытием страховкой стоимости лечения.
- В какой компании она застрахована? - спросила Ифарра.
- Сильва, Стро и семья, - ответил Эарванд.
- Давненько я не общалась с семейством Сильвы... - улыбнулась Ифарра.
Официант принес крылья хетцалькоатля в панировке. Древняя чешуйчатая хищная птица считалась местным деликатесом. Эарванд убрал планшет, аккуратно ободрал шкуру и принялся руками осторожно отщипывать мясо от костей.
- Мне нужно,  чтобы у него не было времени на раздумья, когда стоишь на раскаленной сковородке — думается гораздо быстрее, - сказала Ифарра. - Поговори с доктором Мортелле. Прямо сейчас. А я позвоню Сильве. Не соскочил бы, все-таки триста тысяч мне должен...

Доктор Мортелле имел блестящее образование, огромный практический опыт и столь же дурную славу. Вообще, когда-то давно он был весьма именитым гематологом, но его тайной страстью была генная инженерия. Он успешно делал богатых пациентов чуть менее богатыми, а бедных — иногда пользовал для своих не совсем гуманных опытов. На одном из таких опытов его и приняли под руки сотрудники межгалактического розыска. Был закрытый суд, в течении года судья только зачитывал материалы дела. А потом... неизвестный доброхот внес очень щедрый залог, и «доктор Кровь», как его окрестили газеты, вышел на свободу. Нетрудно догадаться, кто в итоге стоял за таинственным благотворителем.
Выйдя из здания суда, доктор Мортелле словно растворился. Его больше никто и никогда не видел. Пресса еще писала некоторое время о загадочном исчезновении именитого доктора. А потом стали появляться статьи-расследования с версиями о том, что исчезнуть доктору помогли родственники его жертв. Статьи эти появлялись очень вовремя и грамотно дозировались. Нет, в них ничего не утверждалось, наоборот — высказывались лишь осторожные версии. Но капля за каплей — и в гибель доктора Мортелле поверили. О нем забыли.

Астоксы умеют не только добывать чужие тайны. Они также умеют эти тайны надежно прятать. Они могут даже похоронить. Даже такую знаменитую фигуру, как доктор Мортелле.
Мужчина карликового роста, в бежевой накидке, сидел в приемной и листал журнал. Стоматологическая клиника была небольшая, но явно не из дешевых — дизайнерский интерьер и висящие повсюду дипломы практикующего врача на это недвусмысленно намекали.
- Простите, у вас назначено? - поинтересовалась очаровательная медсестра.
- Да, я записан на диагностику сегодня, через 5 минут. - сообщил астокс.
Медсестра не только ассистировала — она еще и вела учет всех пациентов. Она точно помнила, что через 5 минут никакого приема у доктора Бордже не значится. Тем не менее, она прошла за стойку и открыла программу.
«Сервентус Медковски, сегодня, 16:35» - сообщила программа.
- Простите, господин доктор вас сейчас же примет, - улыбнулась медсестра.
Эарванд ответил кивком головы.

Закрыв мастерскую, Бохэган сел в свою старую колымагу и первым делом направился в больницу, где лежала мама. По дороге он по обыкновению обдумывал положение дел. Так получилось, что он теперь самый старший мужчина в семье, а значит — вся ответственность на нем. Поэтому и на личную жизнь времени нет — все уходит на родных. Впрочем, оно и к лучшему. Семья никогда не предаст.
Кэтлин встречала его еще в приемном покое, и по ее лицу он уже все понял.
- Они не дают покрытие лечения, - чуть не плача произнесла сестра.
- Как мама? - спросил он.
- Как обычно, не лучше и не хуже, - сказала Кэтлин. - Врачи говорят, что пока болезнь ведет себя стабильно, но как долго это продлится — неизвестно.
В этот момент по стенам вспыхнули тревожные лампочки и голос по громкой связи запросил реанимационную бригаду в палату ЕХ7. Услышав номер палаты, Бохэган бросился бежать...

- Мы не знаем, как долго сможем поддерживать ее в искусственной коме, - сказал доктор. - К сожалению, время работает против нас. Никогда не видел, чтобы осложнения наступали так быстро, и с такой силой...
- Ты куда? - спросила Кэтлин, когда он повернулся к выходу.
- Мне нужно... в одно место, - ответил Бохэган.
В мастерской он первым делом открыл бутылку пива и закурил. Потом взял урну, перевернул вверх дном и потряс. Визитка выпала на стол. Он достал телефон, считал сенсором номер и нажал на кнопку вызова.
В воздухе спроецировалось изображение. Терраса где-то на крыше высотки, с видом на город. Она стояла, повернувшись в профиль, и смотрела на ночные огоньки.
- Доброй ночи, адмирал Бохэган.
- У меня есть одно условие, - сухое произнес он.
- Ну разумеется... - Ифарра улыбнулась. - Приезжайте завтра в мой офис, мы обсудим все ваши условия.
- Немедленно, - отрезал Бохэган. - Или завтракать в офисе будете сами, без меня.
Он выключил телефон, открыл пиво, сделал глоток. В горле комом стояли слезы. Телефон противно запищал, в воздухе появилось изображение. Звонила Кэтлин.
- Братик, это что-то невероятное... сюда приехала бригада медиков, у них медицинский борт; маму перевозят в больницу Квейрон, это лучшая клиника... они говорят, все уже оплачено, слышишь? Поверить не могу... братик... ты как?
- Я это... устал... - тяжело вздохнул Бохэган. - Тяжелый день был. Я в мастерской переночую. Завтра с утра много работы. От мамы не отходи, ладно?